Общее место (др.-греч. τόπος κοινός, лат. locus communis) — один из важнейших терминов классической риторики и литературной теории, обозначает воображаемую тему, обусловливающую выбор данной мысли, данного образа из многих других.
. . . . .
В самом широком смысле слова, согласно распространенным определениям, общие места (loci communes) представляют собой всякий устойчивый набор образов и мотивов, а также сами одинаковые мотивы и ситуации (содержательный аспект), имеющие сходное словесное выражение (аспект стилистический). Последнее важно в связи с проблемой текстуализации мотива — здесь традиция как бы предлагает одно из практических решений данной проблемы. Сказанное относится и к термину топос — в значении «общее место», в котором он, как и его латинский коррелят, восходит к риторической традиции — античной (Протагор, Аристотель, Гермоген, Цицерон) и средневековой , причем по своему употреблению термин топос ещё в большей степени, чем locus communis, тяготеет к обозначению устойчивых элементов содержательно-тематического характера.[1]
.
Согласно Сергею Аверинцеву, «основанная греками и принятая их наследниками поэтика „общего места“ — поэтика, поставившая себя под знак риторики».[2]
Её общие признаки:
статическая концепция жанра как приличия («уместного», τό πρέπον) в контексте противоположения «возвышенного» и «низменного»;
неоспоренность идеала передаваемого из поколения в поколение и кодифицируемого в нормативистской теории ремесленного умения (τέχνη);
господство так называемой рассудочности, то есть ограниченного рационализма (схоластики).
В новейшее время «общее место» употребляется (нетерминологически) в негативном смысле, как синоним пошлости.